Когда я услышал о грядущем туре No-Man в поддержку последнего альбома Schoolyard Ghosts, я сказал себе: это отличная возможность взять у них интервью, а особенно встретиться с вокалистом Тимом Боунессом, чтобы задать ему несколько вопросов. Почему Тим? Потому что, в основном, лишь Стивен Уилсон часто появляется на страницах музыкальных журналов, а Тим Боунесс остается практически неизвестной персоной. Первая часть этого интервью была взята до, а вторая — после концерта в Де Бэрдериж, Зётермир, 3 сентября 2008 года. Как вы увидите сами, Тим, даже после концерта нисколько не скупился на слова!
Здравствуй, Тим. Несколько основных моментов по поводу нового альбома: можешь ли рассказать немного о названии, что оно означает?
Я полагаю, название Schoolyard Ghosts о том, как, в некотором смысле, наши страхи прошлого сковывают нас в настоящем. События, произошедшие в нашей юности, когда мы росли, находясь в огромной зависимости, как взрослые влияют на наше поведение и мысли, знаешь, создают определенную неуверенность и так далее... Я полагаю, этот альбом был исследованием того, как события нашей юности влияют на нас взрослых. В какой-то степени, призраками школьного двора (Schoolyard Ghosts) являются события, которые оказывают влияние на наше поведение, так, что мы даже этого не осознаем. Ты можешь вести себя определенным образом со мной, у тебя из-за чего-то даже может быть определенная неуверенность или волнение, ты едва можешь понять, из-за чего; что случилось с тобой, когда ты взрослел, в те важные годы формирования твоей личности. Я думаю, большая часть того, кем мы являемся, кроется в нашем прошлом.
Так вот откуда появилось такое оформление альбома, я имею в виду школьника со школьной сумкой и так далее...
Именно.
Почему альбом записывался так долго (5 лет)? Это связано с загруженностью Стивена в большом количестве проектов? Я помню, несколько лет назад на твоем веб-сайте появилась информация о том, что альбом находился в процессе записи, но с тех пор прошло еще немало времени, прежде чем он был выпущен.
Очевидно, что загруженность Стивена и Blackfield отняла много времени у No-Man. Мы оба живем разными музыкальными жизнями, также как и личная жизнь каждого из нас очень отличается; я полагаю, мы скомбинировали нашу загруженность в различных музыкальных проектах с тем, что происходит в личной жизни каждого из нас. В 2006 году я жил в Нью-Йорке, Стивен провел большую часть 2006 года в Израиле, так что мы даже находились в разных странах! Мы также продолжали записывать музыку с другими музыкантами. Подобные перерывы часто помогают No-Man, поскольку я думаю, что No-Man — это очень специфический, эмоционально изматывающий эксперимент. Что хорошо, так это то, что мы совершенствуемся. Мы работаем в пределах определенной эмоциональной области, которую можно было бы описать, как аналогичную, в том смысле, что можно найти общую нить в альбомах Returning Jesus, Schoolyard Ghosts, Together We are Stranger. Тем не менее, звуковой пейзаж меняется, потому что меняются наши воззрения. Также и степень нашей ответственности меняется, поскольку меняется и личная жизнь каждого из нас. Поэтому нам было интересно, в определенной мере, развить эту идею в No-Man, частично из-за наших экспериментов за пределами группы, и я думаю, мы всегда привносим свежую волну в наше творчество из наших личных эмоций и экспериментов.
Из какой точки вы оттолкнулись в музыкальном плане, из того, что было сделано с Together We are Stranger и Returning Jesus? Во многом можно сказать, что вы не ушли от них ОЧЕНЬ далеко...
Together We are Stranger, вероятно, стоит особняком из этих трех. Returning Jesus является коллекцией сильных композиций. Я думаю, с Together We are Stranger произошло следующее: мы взяли наиболее абстрактные, текучие, эмбиентные элементы из Returning Jesus и разрабатывали их больше в бесформенном направлении. Schoolyard Ghosts, в некотором смысле, с использованием новой технологии, на новом звуке, — восстановил статус No-Man как песенно-ориентированного дуэта. Думаю, одним важным различием между Together We are Stranger и Schoolyard Ghosts является то, что Schoolyard Ghosts является коллекцией очень сильных песен, в которых даже каждая инструментальная секция написана и тщательно аранжирована, с привлечением оркестра, флейты, слайд-гитары. На Schoolyard Ghosts не было проходных мелодий, и вероятно похожая ситуация была и с Returning Jesus, поскольку Together We are Stranger был сконцентрирован больше на атмосфере, текстурах и исцелении себя в этой среде.
Ты также упоминал о том, что Together We are Stranger был записан в очень сжатые сроки...
Очень быстро, да. Это был полностью другой метод записи. Работа над Returning Jesus заняла 5 лет, она заняла так много времени, потому что мы проводили время в поисках подходящих музыкантов, подходящей студии, подходящего звучания, и мы просто хотели записать лучший альбом, какой мы могли бы сделать. С Together We are Stranger, мы были столь возбуждены теми эмоциями, что Returning Jesus вызвал у нас, что вместе написали новый материал очень быстро и он сразу показался законченным. Schoolyard Ghosts, вероятно, являлся своего рода возвращением к Returning Jesus, мы хотели записать сильнейший, запоминающийся, наиболее личный материал, который могли, и если нам нужно было ждать 3 месяца для того, чтобы записать оркестровые партии — мы ждали 3 месяца, чтобы получить нужное звучание, нужного музыканта.
В Together We are Stranger предпочтение было отдано темному и пессимистическому настроению, хотя, в финале альбома было мерцание света и вспышка оптимизма. Теперь, в Schoolyard Ghosts, больше света и оптимизма можно найти на протяжении всего альбома, но когда мы подходим к его финалу, последняя песня, Mixtablockquoteed, имеет абсолютно противоположное настроение, она темная и меланхоличная... Что это за контраст?
Несомненно, так и есть, и я думаю, ты прав в обоих случаях. В некотором смысле, речь идет о неопределенности. Общее настроение Schoolyard Ghosts во многом более оптимистично, чем общее настроение Together We are Stranger. Я всегда думал об этом двусмысленно. Когда ты погружаешься в темноту, ты находишь там свет, ты находишь выход, я думаю, что с начала эры человечества у нас всегда была возможность переизобрести себя, перевозбудить себя, найти себя где-нибудь снова; в таком значении Together We are Stranger, если хочешь, путешествие в темноту. Аналогично, я думаю, Wherever There Is Light в определенном смысле повествует о поисках света в конце темного тоннеля, о поисках причин для волнения, любви, существования и, очевидно, одной из причин может быть музыка. Но, это утверждение неоднозначно в том, что в чем бы ты ни нашел себя, ты найдешь себя в чем-то еще. Я думаю, мы очень эмоциональные создания и мы всегда играем контрастами, поэтому, думаю, если когда-либо No-Man разрабатывали конкретное направление, у нас всегда появлялась тенденция к противоречию ему, как было от Flowermouth к Wild Oblockquoteera; я думаю, что Flowermouth был очень спокойным, красивым, оптимистичным альбомом, тогда как Wild Oblockquoteera был хаотичным, это был мрак, тогда как Flowermouth был светом! И я думаю, что нам всегда было интересно работать на контрастах, и даже внутри самих альбомов есть контрасты!
Давай поговорим о некоторых конкретных песнях нового альбома: Pigeon Drummer — наиболее амбициозная композиция на альбоме Schoolyard Ghosts и в то же время, возможно, самая неоднозначная.
Да...
Также существует версия этой песни, которая была включена в бонус диск, который прикладывался в качестве подарка от Burning Shed для первых покупателей альбома, которая сильно отличается от альбомной...
Ну, это было мое первоначальное демо. Pigeon Drummer родилась из моего демо-трека, который сейчас трансформировался в песню The City Sounds, но первоначально, носила название Outside The Mercury Lounge; это был один из тех демо-треков, которые я отправил Стивену в начале работы над альбомом Schoolyard Ghosts. Она его очень зацепила, по его мнению, эта песня кардинально отличалась от всего остального, что я ему передал. Как ни странно, одна из песен, которую мы не использовали, записывая альбом, была написана мной как дополнительная часть Pigeon Drummer. Хотя это была гораздо более мягкая мелодичная версия Pigeon Drummer и в ней была похожая не ослабевающая ритмическая энергия; мы не думали, что она подойдет для альбома. Я думаю, ты услышишь, что беспорядочная ритм-секция альбомной версии была удержана из демо и эта секция с приходом Пэта Мастелотто стала даже более беспорядочна. Вокал и стихи также не претерпели изменений. Стивен написал очень милую интродукцию и коду, так что она была полностью раздробленным фрагментом, из которого было сделано нечто новое. Большая часть материала альбома появилась из тех демо, что я отправил Стивену, а он потом раздробил их на части, или мы вместе, а потом просто дорабатывали их где-нибудь снова, я люблю этот процесс, потому что одной из причин, почему мне нравится работать со Стивеном, является то, что я работаю и мыслю в определенном направлении, но я люблю, когда мне бросают вызов. Так что, Стивен может сказать: «Так, эта часть совсем не мелодична, нужно, чтобы она была тяжелее» и так далее, лично мне всегда очень нравилась идея переделывать что-то в что-то новое где-то, где бы ты сам не смог справиться. Как ни странно, среди всех проектов, в которых я принимал участие, No-Man наиболее близкий мне проект, даже более близкий, чем мои сольные альбомы; так происходит, возможно, потому что он в большей степени отражает мой вкус и еще потому, что он отражает сущность того, что я делаю; также в нем есть нечто, что полностью вне меня. Я могу слушать No-Man как поклонник творчества, как кто-то, не имеющий никакого отношения к No-Man, потому что взгляды Стивена находятся вне рамок моего видения и у него всегда есть свежие идеи, поскольку только о музыке, записанной мной я знаю наверняка, почему я сделал так, почему я сказал то и как что происходило. Частично из-за этого мы работаем с такими музыкантами, как Пэт Мастелотто или Дэйв Стюарт, потому что у них есть способности, чтобы сделать наши взгляды, наше звучание шире и шире — как полноцветный фильм против черно-белого.
Это обогащает музыку...
Думаю, да. Я всегда рассматривал No-Man как фильм, полный живых красок, не смотря на оформление буклета Schoolyard Ghosts. Здесь, думаю, присутствует все великолепие, масштабность нашей музыки, которая также очень близка нам. Я думаю, что остался при своем мнении: моя музыка стремится быть очень близким другом, и мне нравится идея того, что эта интимность присутствует и на новом альбоме, и удалось связать ее в общий контекст нашего творчества.
Хорошо, поговорим о Truenorth. В ней есть оркестровая часть, которая, я полагаю, является центральной в композиции. Доволен ли ты результатом?
Да, мы были очень, очень довольны, и, если тебе нравится, это центральная часть альбома. Truenorth возникла из демо-трека, под названием Another Winter, которая является условно первой частью композиции. Стивену она очень понравилась, он посчитал, что это замечательная интродукция и он написал еще две части к ней. Гитарные партии не претерпели изменений, вторая и третья части песни были написаны Стивеном, а я написал стихи и записал для них вокал... Самым прекрасным было то, что этот процесс, казалось, проходил очень органично, несмотря на то, что мое первоначальное демо было записано годом раньше, и в действительности, он был полон взаимопонимания и был полноценен, в плане стихов тоже, она родилась из открывающей части и, думаю, что когда мы обсуждали идею рождения и мерцания лучей света в кромешной тьме, это путешествие по следам Truenorth гораздо увлекательнее, чем любой другой трек на альбоме. Это еще один пример того, как нечто, что было совсем интимным и хрупким, преобразовалось в нечто масштабное с широкой звуковой палитрой.
Song of the Surf очень напоминает мне Тalk Talk. Манера, гитара во вступлении, вокал немного напоминает флешмоб. Ты — поклонник Talk Talk?
Мне очень нравятся Марк Оллис и Talk Talk, особенно поздние альбомы Laughing Stock и так далее. И мне, и Стивену нравятся Оллис и Talk Talk, мы даже работали с менеджером Talk Talk, когда подписали контракт с One Little Indian, так что когда мы работали над альбомами Loveblows and Lovecries и Flowermouth, менеджер Talk Talk был менеджером No-Man.
На меня всегда производило впечатление присутствие на альбомах No-Man людей, как Роджер Ино, Роберт Фрипп, Тэо Трэвис. Очень много известных имен и известных личностей, в основном известных среди прогрессив-рок сцены. В основном, ранние альбомы No-Man с натяжкой можно было бы охарактеризовать, как прогрессивная или даже около прогрессивная музыка. Как такое случилось и по каким критериям вы выбираете людей для записи альбома?
Я полагаю, люди, которых выбираешь для участия в записи, — это музыканты, которые нравятся, или которыми восхищаешься, и, хотя я не назвал бы No-Man прогрессив-рок группой, я думаю, несомненно, на нашу музыку оказывает влияние прогрессив-рок и нам интересна эта музыка. Мы со Стивеном росли, восхищаясь большим количеством эклектичной музыки и, несомненно, среди нее ты найдешь такие группы, как Genesis, King Crimson и т.д., с тех пор, как мы сами стали профессиональными музыкантами, у нас появилась тенденция работать с музыкантами, которые привносят в песни нечто особенное. Роберт Фрипп был тем, с кем мы всегда хотели сотрудничать. Он работал с King Crimson, Дэвидом Боуи, Talking Heads; работа с ним значила очень много, он невероятно музыкален и невероятно подходил нам. Мы дали ему очень специфические установки на то, что нужно делать, а затем сказали: «Делай то, что тебе хочется», — и после мы скомбинировали то, что получилось. Потому что, в любом случае все звучало правильно, нам нужен был Роберт Фрипп чтобы сделать так, но также мы хотим, чтобы Роберт Фрипп удивил нас. Пэт Мастелотто — барабанщик, с которым мне доводилось работать в прошлом, он великий музыкант, в свои 50 он все еще полон энтузиазма в поисках новых звуков, новых возможностей. На педальной слайд-гитаре играет Брюс Кэпан, я люблю его работы в составе American Music Club, я люблю его игру. Я вообще большой поклонник American Music Club и Марка Эйтзеля... Так что, у нас есть своего рода, формула, чтобы найти «подходящих» для песен людей, а также людей, с которыми нам нравится работать. С Роджером Ино я работал много раз, он живет неподалеку от моего дома, мы уживаемся в социальном плане так же хорошо, как и в музыкальном... И, очевидно, с ребятами из Porcupine Tree...
Позволь мне задать вопрос о твоей сольной карьере, так как Стивен уже был интенсивно интервьюирован прог-ориентированной прессой, однако такого не скажешь про тебя. Расскажи о своих планах на будущее: ждет ли нас новый альбом Henry Fool, или новые альбомы вместе с Питером Чиверсом и Samuel Smiles?
Мы записали новый альбом Henry Fool, но ничего с ним не сделали. В основном, за прошедшие два года мы записывались, записывались и записывались, но дальше этого дело не пошло. Собственно говоря, я готовлю к выпуску новый альбом, записанный вместе с Жанкарло Эрра из группы Nosound. Это песенно-ориентированный проект, в некотором отношении, в нем разрабатывались идеи, заложенные Schoolyard Ghosts. Мы пригласили для этого Колина Эдвина, а также Питера Хеммилла, потому что Питер, наряду с Дэвидом Боуи и Скоттом Уолкером, оказал на меня огромное влияние, когда я только начинал петь. Я думаю, Хэммилл — значительно выделяющийся певец и это прекрасно, дать знать кому-то, что я рос на его музыке, когда был молодым, а еще он очень доброжелательный в общении человек! Он играет на гитаре в 12-минутной композиции с этого альбома, которая называется At The Centre of It All. Я также продюссирую альбом певицы Джуди Дайбл, которая в свое время была участницей группы Fairport Convention, а также первоначального состава King Crimson, когда в него входили Гилес, Гилес и Фрипп. На этом альбоме вы услышите Пэта Мастелотто, Яна МакДональда, Роберта Фриппа, а также несколько новых имен, например, Sand Snowman, фолк-исполнитель, сейчас работающий со Стивом. Этот альбом будет представлять комбинацию нового и старого.
А No-Man? Собираетесь ли вы сделать что-нибудь новое в скором времени?
Ну, мы занимаемся микшированием концертной записи из Лондона, что дает надежду на выпуск концертного DVD и концертного альбома. Думаю, он будет звучать отлично от студийного материала, но все еще в стиле No-Man. И еще он объяснит, почему мы так озабочены этими концертами. Мы также написали новую песню, уже после Schoolyard Ghosts, надеюсь, мы сможем записать новый альбом гораздо быстрее, чем записывали последний, в следующие два-три года, а никак не через пять лет, потому что, ты же понимаешь, я, вероятно, умру, когда мы его запишем, если его запись снова затянется на пять лет (смеется)!
Говоря о концертном материале, я нашел Things I Want To Tell You в концертной аранжировке, исполненной несколько лет назад, отличной от студийной версии. И на концерте те песни, которые были исполнены, абсолютно отличались от студийных аналогов, были переработаны и представлены полностью в новом виде, что очень впечатляет!
Когда у тебя группа музыкантов, с которыми тебе приятно работать вместе, вы можете очень сильно расширить материал, можете вдохнуть в него новую силу, я думаю, именно это случилось с Carolina Skeletons — она осталась практически такой же, какой все ее знают, но эти вспышки... Что мне в ней нравится, так это то, что она не потеряла свою интимность. Если бы это произошло, я потерял бы к ней интерес. Но нам удалось сохранить ее до момента, когда песня вспыхивает.
All the Blue Changes. Это был самый впечатляющий момент для меня. Даже на альбоме в ней есть что-то таинственное, но такое тонкое. Здесь, песня ПОНАСТОЯЩЕМУ вспыхнула. Когда вы репетировали этот материал, каким образом вы выбирали те песни, которые будете исполнять на концерте?
Мы выбрали около 20 песен на репетиции. Мы просто нашли новые аранжировки для некоторых песен, некоторые песни не сработали, другие получились сразу же, а остальные, мы просто оставили их без изменений. Говоря о All The Blue Changes, ты прав насчет нее. Это тот случай, когда кажется, в ней появилось больше динамизма по сравнению со студийным аналогом, во всех смыслах это пошло ей на пользу! В ней осталось качество студийной записи без дословного цитирования.
Позволь задать глупый вопрос: я буду удивлен, если ты знаком с группой Everything But the Girl, в частности с альбомом 1984 года Eden...
Да, я очень хорошо знаком с ним! Я видел их во время того тура, я видел их концерты довольно много раз, действительно, и я думаю, что Walking Wounded — великолепный альбом!
Но в том альбоме, там была проблема с названиями песен. Песни и их названия немного напутаны. Где я мог встретить подобное?
В Returning Jesus!
Точно! Ты спутал их умышленно, или нет?
(Смеется...) Умышленно! Returning Jesus это Returning Jesus, а Slow it all down это обычная, если хочешь, концептуальная идея, нечто подобное произошло и с Together We are Stranger, The City In A Hundred Ways и All the Blue Changes. Это взаимосвязанность названий, мне всегда нравились альбомы, в которые ты должен вникать сам, больше, чем просто послушать 45-50 минут музыки...
Давай поговорим об альбоме Speak! В недавних интервью ты говорил о том, что ты рассматриваешь этот альбом как одну из прекраснейших работ группы и я скорей всего соглашусь с этим утверждением, потому что в нем я вижу обнаженную душу No-Man.
Лично для меня Speak — это своего рода семена No-Man, мы записали его, будучи совсем молодыми людьми, в 1987 году, за первый же вечер мы вместе написали две песни, все произошло молниеносно, между нами возникли хорошие соавторские отношения. У нас обоих был очень эклектичный вкус, и у нас обоих была страсть к созданию музыки. Speak, в действительности, появился по прошествии первых двух лет, в 1987-1989 годы, думаю, его звучание отличалось от звучания 80-х, он не звучал как альбом, записанный в 80-е. И мы очень гордимся этим. Он не полностью сформирован, как другие альбомы, он не столь богато аранжирован, как Returning Jesus, не столь сформирован, как Schoolyard Ghosts, но вся сущность No-Man содержится в тех песнях. Он никогда не будет иметь столь большой вес по сравнению с другими альбомами No-Man, но именно в нем мы находили свой голос и до сих пор наслаждаемся им... Все что там есть, все было сделано Стивеном. Единственное, что мы перезаписали впоследствии, это вокал. В то время я только начинал петь, у меня не было большого опыта в пении, мой голос был неуверенным и давался мне с трудом, со временем я почувствовал, что стал самостоятельным вокалистом. И поэтому я думаю, я нашел новый подход к материалу, больше, чем когда я впервые исполнил эти песни.
Считаешь ли ты, что No-Man нашли свою нишу? Или ты планируешь новые перемены в будущем?
Я не знаю, Schoolyard Ghosts кажется для меня шагом на новый уровень, эта концертная группа кажется еще одним шагом вверх, по сравнению с концертной группой 15-летней давности, просто потому что мы стали более уверены в себе. Интересным фактом является то, что в то время у группы появилась небольшая группа поклонников из людей, которые окружали No-Man. Аудитория со временем расширилась. Мы записывали альбомы, которые нам самим нравились и в которые мы сами влюблялись; в конце дня, когда ты создал что-то, во что веришь, ты можешь гордиться этим. Если ты терпишь неудачу, ты погружаешься в работу, которая сделает тебя счастливым. Если ты добиваешься успеха: это фантастика! С No-Man, в некотором смысле, так и происходило. И да, нам нравился результат, потому что, я не помню, чтобы мы шли на компромиссы при создании музыки. Когда идешь на компромисс, если добился успеха, чувствуешь себя скованным; Если результат вашего компромисса терпит неудачу, ты чувствуешь себя еще хуже. Поэтому я считаю, что нужно всегда делать только то, что ты хочешь и верить, что результат найдет отклик в сердцах людей.
Поговорим о ваших поклонниках. Думаешь ли ты, что вы можете расширить свою аудиторию за счет роста успеха Porcupine Tree, а также за счет поклонников прогрессив рока? Сможешь определить свою аудиторию?
Думаю, наша аудитория не однородна и у каждого творческого этапа группы своя аудитория, и хотя, в первые дни, когда No-Man впервые сформировались как группа, мы были группой, у которой был контракт, у Porcupine Tree его не было! Мы были подписаны на крупный лейбл в Британии (One Little Indian) и в Америке (Sony), а издавались на крупной выпускающей компании (Hit and Run). Мы начали, как экспериментальная арт-танцевальная группа, в некотором смысле, в нашей музыке был сделан упор на электронную музыку, на танцевальную музыку. Группа прошла эволюцию из того, чем она была, и, очевидно, я способствовал тому, каким путем пойдет группа. И как ни странно, некоторые люди остались преданы нам до сих пор, с самого начала. Когда мы давали концерты в Англии 15 лет назад, мы собирали около 200 человек, некоторые из них остались лояльны к нам и посещают концерты и сейчас. Несомненно, наша аудитория расширилась благодаря Porcupine Tree, думаю, наша аудитория выросла и благодаря качеству нового альбома, знаешь, все эти рекомендации: «Тебе стоит это послушать!» Поклонник No-Man может быть поклонником прогрессив рока, может быть поклонником трип-хопа, поклонником Дэвида Сильвиана или Talk Talk, а за последние годы наша аудитория пополнилась молодыми людьми, слушающими Sigur Ros. Я думаю, что когда ты находишь свое особое отчетливое звучание, в тебе происходит эволюция, твоя аудитория эволюционирует, и ты сам тоже меняешь взгляд на вещи. Прогрессив, пост-рок, даже фанаты инди-танцевальной музыки могли бы быть поклонниками No-Man.
Можешь ли ты подтвердить, что следуешь в направлении, по которому шли, например Дэвид Сильвиан? Так, к более умной, ровной, даже оркестровой музыке?.
Музыка No-Man следует по траектории, по которой шли Talk Talk, а также, &nbsblockquote;несомненно, Дэвид Сильвиан и Скотт Уолкер. В том значении, что они с каждым новым альбомом становились собой. No-Man все же другой зверь; когда люди приходят на концерт этой группы, они решают, что, хотя общее настроение в музыке напоминает нечто среднее между The Blue Nile и Talk Talk и Дэвидом Сильвианом, в нашей музыке действительно появилось больше элементов рок-музыки, больше пост-рокового гудения. Думаю, особенностью нашей музыки является то, что в ней не слышна музыка тех людей, с которыми нас часто сравнивают. Мы нашли свое звучание в границах арт-рок музыки. Что странно — когда мы записывали Schoolyard Ghosts, записывали его частями, мы не знали, каким он получится, мы просто записывали музыку No-Man, без ссылок на что-либо. Я думаю, что в музыкальном плане у меня очень эклектичный вкус, но что интересно, я нашел, что измотан эмоционально, было похожее ощущение. Неважно, что это: классическая музыка, Debussy, Эрик Сате, Филипп Гласс или Стив Рейч, если в рок-направлении, то это могли быть Pink Floyd, в сторону электронной музыки — Massive Attack и Sigur Ros, — а могло быть и все сразу. Они очень разные, но я думаю, у них всех есть эмоциональный заряд и свои идеалы, и полагаю, что я следую этому принципу в музыке, независимо от жанра; неважно, что это, прогрессив, пост-рок, трип-хоп. Если музыка близка мне эмоционально, я возьму ее с собой, для себя я могу найти эмоциональную связь между Portishead и Debussy, потому что эта музыка находит отклик во мне. Полагаю, когда записываешь свою собственную музыку, ты также хочешь передать через музыку те эмоции, которые чувствуешь, хочешь перевести эти эмоции, выразить себя. Эти прекрасные, меланхоличные эмоции, которые я нахожу в работах других людей, также находят отражение в No-Man.
Time Travel in Texas была в плей-листе концерта! Как так получилось?
Она была выбрана совсем неожиданно! По правде говоря, мы играли несколько любимых поклонниками песен, которые никогда до этого не исполнялись вживую, такие, как Lighthouse, но думаю, что Time Travel in Texas была неожиданным, необъяснимым образом выбрана из бэк-каталога, одна из тех песен, что просто созданы для концертной группы!
Касаясь Lighthouse: концертная версия, кажется, имеет больше сходства с демо-версией, чем со студийным оригиналом!
Ну, мы решили дать ей ту классическую, минималистичную атмосферу, которая отчетливо слышится в демо-версии. Это очень сложная часть музыки, есть эта минималистичная часть в середине, где у нас были три разные партии, и всегда можно почувствовать эту возрастающую концентрацию жизненной энергии, к счастью, я могу просто уйти со сцены в этот момент (смеется)!
Использование на концерте скрипки было также прекрасной идеей и, мне кажется, получилось очень хорошо!
Я познакомился со Стивом Бингамом через Mysblockquoteace и сказал: «Он хорош». Стив — музыкант с профессиональным классическим образованием, что позволило ему собрать свой собственный струнный квартет и выступать в составе многих оркестров. Из-за того, что он профессионал из области классической музыки, мы взяли его в концертный состав. Я думаю, ему самому все очень понравилось, потому что он всегда хотел поработать в экспериментальном рок направлении, мы подходили для этого, как никто другой, потому что мы пригласили его играть именно в таком направлении. В результате получился фьюжн из классической и арт-роковой музыки. Когда работаешь с музыкантами, хочешь, чтобы они раскрывались, и он раскрылся в группе. Это непростая и хорошая практика для него. Я надеюсь, мы поработаем с ним еще в будущем!
Спасибо большое, Тим, за уделенное время и за прекрасный концерт!
Рад, что он тебе понравился!
Интервью провёл Кристос Ампатзис