В солнечный августовский вторник я встретился со Стивеном Уилсоном, лидером Porcupine Tree, не нуждающимся в отдельном представлении для наших читателей, в отеле в Амстердаме. Стивен появился точно в назначенный час. К тому моменту Стивен провел в Голландии два дня и успел дать не менее двадцати интервью. Располагая лишь тридцатью минутами на общение, я сфокусировался на вопросах касательно нового альбома группы, The Incident. Независимо от ограниченности во времени, разговор получился содержательным, в процессе которого Стивен откровенно рассказал о стилистике нового альбома, его увлечении изучением шокирующих заголовков новостных репортажей, детских воспоминаний, сформировавших его и его увлечение (или разочарование) в религии, а также поездах и привидениях.
Ты уже успел дать много интервью сегодня?
У меня было десять интервью вчера, по плану сегодня я даю еще десять, но ты застал меня выглядящим все еще бодрым.
С момента начала истории Porcupine Tree в начале 90-х, в их стилистике произошло много изменений. С каждым новым альбомом часто происходит изменение направления движения группы. Что могут ждать поклонники от нового альбома?
Думаю, ты прав, произошло несколько изменений в стилистике. Но они никогда не были кардинальными. Они всегда являлись естественной реакцией на музыку, которую я слушал в то время. Метал, например, появился в звучании группы из-за того, что я слушал много метала. А отклонения к песенно-ориентированному материалу, что составляют альбом Stupid Dream, появились, поскольку я слушал тогда большое количество песенно-ориентированных вещей. Так что, полученный результат является отражением внутреннего мира.
Я думаю, что отличает эту запись, так это масштаб амбициозности в рамках музыкального путешествия, музыкальный континуум, в который ты погружаешься, слушая эту запись. Если оглянуться назад, на последние несколько альбомов, в них наблюдается движение к более продолжительным по времени звучания музыкальным произведениям. На предыдущем альбоме, Fear of a Blank Planet, был трек продолжительностью 18 минут, который стал первым подобным треком подобного хронометража, который мы включили альбом, чего мы не делали уже много, много лет. Главной причиной этого, и я полагаю, что придавало уверенности при создании этой продолжительной записи и уверенности в том, что она будет иметь успех, является попытка создать музыкальное произведение, длиной почти во весь альбом в традициях лучших концептуальных композиций альбомов 70-х годов прошлого века. Знаешь, Thick as a Brick (Jethro Tull), или Sgt. Pepper (The Beatles), или Dark Side of the Moon (Pink Floyd). Мне всегда нравились эти альбомы, так что, в таком значении, это попытка в наше время создать полноальбомный музыкальный континуум, что не так-то просто. И хотя, если честно, я пытался сделать нечто подобное в прошлом, но по какой-то причине у меня ничего не получалось. В этот раз все просто сработало, думаю, помогли результат, полученный на предыдущем альбоме и уверенность вытянуть нечто подобное. Так что, это, определенно, очень интенсивное музыкальное путешествие. Такое определение, я полагаю, можно было бы отнести ко всем нашим записям, но эта запись, определенно, самая масштабная.
Я обратил внимание, что стилистически здесь также прослеживается реверанс в сторону альбома Lightbulb Sun. Больше акустики...
Да, я думаю, на этом альбоме также можно обнаружить сложенные воедино отголоски всех лет существования Porcupine Tree. Утяжеленный звук, что можно услышать на последних двух или трех альбомах, я думаю, сейчас является больше просто частью материи, частью языка, который мы используем для общения. Я думаю, люди сейчас также пользуются разными и отличными друг от друга аспектами звучания Porcupine Tree. Акустическая, металическая сторона, психоделическая сторона, поп, эмбиент сторона; все это является элементами, которые мы используем. С The Incident мы, по большей части, ссумируем всю историю Porcupine Tree в одном масштабном произведении.
Я читал концепцию The Incident. К каким инцидентам ты отсылаешь во всех этих отличных друг от друга песнях?
Ну, в основу альбома легли две идеи. Изначальная идея для The Incident пришла действительно из внешней среды, например, из тех историй, о которых я узнал из СМИ. Меня начало занимать, что СМИ используют это слово, «инцидент». Очень увлекательно смотреть, например, новости, особенно в Англии, в том плане, что СМИ предпочитают персонализировать определенные истории и обезличивать некоторые из них... Позволь мне объяснить, что я имею в виду. Например, землетрясение в Индии, унесшее десять тысяч человеческих жизней будет определено как «инцидент». Эта новость обезличена и очень дистанциолизирована. Ты не смог бы связать большую эмоциональность с этой историей. С другой стороны, умерший Майкл Джексон, СМИ описывали эту историю с очень эмоциональным, очень личным отношением. Не была эта новость окрашена такой же беспристрастностью, с какой описывали землетрясение в Индии. Конечно, я понимаю, почему так происходит, потому что все мы знаем, кто такой Майкл Джексон. Мы все чувствуем, что обладаем некоторым знанием о нем, как о личности. Поэтому мы можем связать подобную эмоциональность с ним, как с личностью, тогда как мы не обязательно свяжем эмоциональность с людьми в Индии, о которых мы не знаем ничего.
Когда начинаешь смотреть новости, начинаешь обращать внимание на эти сдвиги в акцентах между очень беспристрастным и очень эмоциональным. Я начал увлекаться этим словом «инцидент», ситуациями, в которых используют это слово для того, чтобы, по большей части, так же обезличить некоторые из травмирующих событий, как убийство, похищение детей, насилие над детьми, стихийные бедствия. Слово «инцидент» было использовано для отстранения. Так что я начал выбирать некоторые из этих историй из новостных лент и писать о них, по большей части, для того, чтобы попытаться вернуть в них некоторое эмоциональное возмущение. Я взял историю о религиозных фанатиках в Америке, историю о теле, найденном в реке, я взял стихийное бедствие, следствием которого стала автомобильная авария; все, что находил, и начал писать об этих вещах с большим личным отношением к произошедшему. Вот откуда пришла главная идея альбома The Incident.
Затем эта идея позволила мне в дальнейшем оценить инциденты, произошедшие в моей личной жизни. Травмирующие или иначе, иногда приятные инциденты, которые, конечно, изменили мою жизнь и, ели хочешь, после которых мир никогда бы уже не был для меня прежним. Личностное отношение, автобиографический аспект проявился в музыке. Можно сравнить подобный самоанализ с микстурой. Не хочу сказать, что у альбома очень серьёзная концепция, как была у Fear of a Blank Planet. Здесь нет серьёзной концепции, концепция здесь весьма условна. Условная главная тема, пронизывающая альбом, но для меня концептуальность в этот раз сосредоточена в музыке. Стихотворная концепция весьма размыта, хотя и в стихах прослеживается общая тематика. Тематика, которую я мог бы объединить в фразу: «события, после которых жизненный путь был изменен» или после которых «мир больше никогда не будет прежним» для конкретной личности.
Альбом начинается со ссылки на теорию Occams Razor, которая, если я правильно все понял, говорит о том, что нет необходимости опровергать что-то, что не вызывает сомнений.
Точно! Для меня главная идея Occams Razor состоит в том, что она является как бы прелюдией к The Blind House, речь в которой идет о религиозной секте. Я за последние годы написал несколько песен о моих чувствах по поводу организованной религии. Такие песни, как Halo и Sever с альбома Signify. Я не отношу себя к религии. Я не верю в Бога. Я верю в мир людей. Я верю в то, что Бог внутри нас. Я верю в духовность бытия, но не верю в богопоклонение. Я написал об этом много песен и самым интересным по поводу Occams Razor является мысль, что можно объяснить посредством меньшего, не следует выражать посредством большего. Существует много теорий для того, чтобы что-то объяснить, которые опровергают одна другую, и ты скажешь, что некоторым не существует еще подтверждения или они кажутся неправдоподобными, и ты принимаешь лишь одну, имеющую наибольший научный вес. Если ты принимаешь принципы возникновения вселенной и то, откуда появилось человечество, Бог и религия будут лишь одним из пятидесяти тысяч правдоподобных объяснений. Дарвинизм и эволюция имеют определенное объяснение, что лучше всего подходит к Occams Razor. Так что, для меня это просто еще одна теория, отвергающая главную идею, и как сказал Ричард Докинз, если ты веришь в Бога, ты можешь с таким же успехом верить в Санта Клауса или Макаронное Чудовище.
Я полагаю, ты прочитал The God Delusion («Бог как иллюзия» — научно-познавательная книга британского этолога, популяризатора эволюционной биологии Ричарда Докинза, оксфордского профессора — прим. stupid max)?
Именно! Я буквально заболел этой книгой. Так что, для меня, если ты принимаешь теорию Occams Razor о создании вселенной, о Боге и религии там даже не упоминается. Для меня эта тема является, своего рода, прелюдией к The Blind House. В любом случае, это инструментал. Я хотел выделить эту теорию, о которой, я не уверен, что знает большинство людей. Эта теория, или философия, довольно интересна. Она задает настроение альбому.
О чем песни Great Expectations и Kneel and Disconnect?
Great Expectations рассказывает о моей личной жизни. Она об очень близком друге, который был у меня в раннем детстве, когда мне было 7 или 8 лет. Его семья переехала, я потерял связь с ним и затем, спустя 30 лет, я узнал, что у него в действительности были проблемы с умственным развитием. Он ложился и выписывался из клиник для душевно больных и, в конечном счете, оказался в тюрьме. И тот шок, который я испытал, храня воспоминания о моем друге детства и увидев, как различны были пути наших жизней... по этому поводу я испытывал смешанные чувства шока и печали. Вот о чем песня Great Expectations.
Kneel and Disconnect о том дне, когда я принял решение стать профессиональным музыкантом, что, конечно, является событием, изменившим мой жизненный путь. Она очень коротка, в ней только две линии, но они в основном касаются этой идеи о выборе новой карьеры. Это был страшный момент в моей жизни, поскольку у меня была очень хорошая работа. У меня была неплохая зарплата, рабочий автомобиль... Я был очень молод, но у меня уже все это было. У меня была хорошая зарплата, постоянная охрана и я решил отказаться от всего этого и ступить на темную дорожку, чтобы стать профессиональным музыкантом. И все для меня сложилось неплохо, хотя и многого еще я не достиг. Так что, тот день был страшным.
Естественно, на альбоме можно найти одну из возвращающих в прошлое отсылок к поездам в инструментальном треке The Yellow Windows of the Evening Train. Странный психоделичный кусочек. Как ты можешь объяснить эту релевантность?
Вместе с религией, поезда — это еще одна вещь, которая всплывала множество раз в моих стихах, песнях и названиях. Для меня поезд — это метафора для описания ностальгии по детству; причина, почему так получается, заключается в том, что когда я был юн, я рос неподалеку от железнодорожной станции. Мне очень часто приходилось засыпать под звуки стука колес поезда, подъезжающего или отъезжающего от станции. Поэтому для меня, каждый раз, когда я слышу шум поезда, он как по цепочке возвращает детские воспоминания. Шум движущегося поезда связан у меня со многими, многими, многими другими вещами, как, например, запахи, зрение, звуки, воспоминания, хорошие или плохие. Поэтому поезд является метафорой для большого количества воспоминаний из прошлого и следующая за ней композиция Time Flies — это автобиографическая песня о моем детстве. По большей части, она возвращает тебя назад. Если посмотреть на это с позиции перемещения, то этот поезд увозит тебя обратно в прошлое, увозит тебя от одного места к другому, в совсем другое место на альбоме. Потому что на альбоме, внезапно в его середине появляется песня Time Flies — это песня обо мне, о моем детстве и взрослении. Обо всех тех вещах, сформировавших меня, обо всех инцидентах, если хочешь, сформировавших меня как личность. Это похоже на путешествие во времени. Как будто, когда ты находишься в фильме, и подворачивается случайный случай для последовательного путешествия во времени.
Вот почему он звучит словно колыбельная, или словно светлое пятно в большом музыкальном произведении?
Да, это очень ностальгическая, по большей части сентиментальная, романтичная идея, такое возвращение назад в детскую комнату. Ящик с игрушками, музыкальный ящик. Такое чувство невинности, наивности и беззаботности.
Поговорим о Time Flies, она сильно отличается от всех остальных песен альбома. Она была написана вместе с другими песнями?
Да, была, она была написана с другими песнями. Весь альбом, все было сформировано именно в той последовательности, в которой ты слушаешь. Time Flies была записана сразу после Yellow Windows of the Evening Train и до следующего трека. Причина, почему Time Flies отличается от остальных, заключается в том, что предполагалось, что эта песня будет обо мне, о моем детстве, о том, что сформировало меня и также о том, что сформировало меня, как музыканта. Музыкальный реверанс здесь в большей степени связан с музыкой, на которой я рос. Поэтому можно услышать преднамеренный реверанс в сторону Pink Floyd, например. Первым альбомом, который я приобрел, был Animals. Рифф в этой песне, и в Animals, очень похожи, просто здесь он преднамеренно изменен, чтобы не вызывать судебных споров. Здесь также можно отыскать своеобразные музыкальные ключи, так же, как и в стихах отыскать некие ключи ко мне, ко временам моего взросления и к тому, что сформировало меня как музыканта, сформировало меня как личность. Вот одна из причин, почему в музыкальном плане эта песня кажется не похожей на остальной материал альбома.
Другая тема, всплывшая вновь на этом альбоме, которая уже появлялась прежде, в частности на альбоме Deadwing, это твое увлечение привидениями. Это The Sеance и, если я не ошибаюсь, есть упоминание о привидениях и в песне The Incident. Можешь рассказать немного об этом увлечении?
Привидения для меня, снова, это очередная метафора для описания прошлого, для воспоминаний, для впечатлений. Я имею в виду, что я не обязательно верю в приведения в том плане, что люди считают привидениями духи умерших людей. Я не уверен, что верю в них, но в то же время я нашел очень романтичным, что прошлое и воспоминания неким образом остаются с нами все время. Призраки прошлого неким образом сопровождают нас постоянно.
The Sеance был, снова, автобиографичным, одним из инцидентов из моего детства. Я с несколькими друзьями, однажды проводили спиритический сеанс, и то было очень страшно. Думаю, было не столь страшно то, что в действительности произошло, но когда ты с четырьмя-пятью людьми вместе проводите подобный сеанс, та энергия, окружающая вас, которую вы выплескиваете один на другого, эти страх и напряжение. И хотя это несло очень мощный заряд, было очень страшно, и я никогда не хотел бы повторить подобное. И, мне кажется, это повлияло на мое становление, как личность. Я вполне серьёзно верил в приведения, когда был ребенком. Я был увлечен фотографированием привидений. Я имел обыкновение коллекционировать так называемые картинки с призраками, хотя большинство из них не были забракованы, как подделки. Была одна картинка, я помню, когда я был очень молод, она подарила мне кошмары на долгие последующие месяцы, на ней были изображены муж и жена у тела их мертвой матери, сидящей на переднем сидении машины. И на заднем сидении можно было разглядеть ту же мать, смотрящую в камеру. И спустя годы, и годы, и годы, несколько лет назад я нашел в Интернете объяснение этой картинке. Это была двойная экспозиция. Что там произошло, предыдущая картинка на бобине фотопленки была, где мать была еще жива и со следующим кадром на бобине, по непонятной причине кадр не сместился, и произошло наложение. Ну а в следующем кадре было изображено то, что было изображено и выглядело это как... Я думал: «О Боже!». Жаль, что мне не были известны эти детали раньше. Та картинка напугала меня очень сильно, когда я был ребенком. И я увлекался привидениями, когда был ребенком, и думаю для меня, снова, это было очень романтично. И знаешь, можно думать о привидениях в метафорическом ключе, как об идее о воспоминаниях из прошлого, о привидениях твоей личной памяти. Хорошие и плохие воспоминания, которые всегда окружают тебя, как будто это твои личные привидения, привидения твоих эмоций, если хочешь. Кто-нибудь, может быть, даст оценку моим словам, не уверен, откуда у меня появились эти мысли.
Что ж, сейчас ты упомянул об этом, на новой промо-фотографии вы выглядите так, как будто вы все работаете в приюте.
(Смеется) Точно, это потому что мы одеты в белые одежды!?
Так было задумано?
Знаешь, почему мы так сделали? Потому что мы подписаны на Roadrunner, который известен как лейбл, занимающийся металической музыкой. И каждая группа на Roadrunner, когда смотришь их промо-фотографии, они всегда одинаковые. Одетые в черное, татуировки... и мы подумали, давайте пойдем противоположной дорогой и отстранимся от хэви-металических клише. Я не уверен насчет конкретно моих фотографий. Я имею в виду, что в любом случае промо-фотографии группы выглядят нелепо. Быть сфотографированным только потому, что ты записываешь музыку, выглядит нелепо. Мне больше нравятся естественные фотографии, поймавшие тебя в движении. А эта идея позировать для фотокамеры кажется немного нелепой. Но что тут поделаешь. В любом случае, мы попытались хоть немного изменить ситуацию.
Ну, и это сработало. Я имею в виду, если посмотреть на Интернет-страницу Roadrunner, то там все черное-черное-черное, а затем вы.
Да, мы выглядим как белые вороны. Мы выделились. Не знаю, хорошо ли это, но мы выделились.
Что ждать людям от живого исполнения The Incident?
Мы будем исполнять полностью первый CD, весь песенный цикл, около 55 минут. Потому что, если бы я мог провести аналогию, то сравнил бы этот трек с книгой, с романом. Ты не стал бы читать из романа седьмую главу, затем вторую, пропустив четвертую. Главная идея здесь — это представить повествование целиком, историю — музыкальную историю, Я не имею в виду стихи — как законченное повествование, после которого будет антракт. У нас готово большое количество новых фильмов-визуализаций. Ласс Хойл, наш режиссер, работает над новыми видеоинсталляциями для концертов, несколькими новыми фильмами. Там очень страшный кусок в The Sеance, например. Первая часть концерта будет настоящим испытанием и затем, вторая часть концерта будет состоять из разных других песен. Мы еще не определились, каких.
Вам определенно понадобится антракт, так? Чтобы отдышаться...
Возможно, нам будет необходимо около 5 или 10 минут. Нам нужен будет перерыв. Аудитории нужен будет перерыв. Мне нравится эта идея.
Вместе с The Incident на бонус-диске находятся еще 4 композиции, в общей сложности около 20 минут музыки. Почему они были включены в альбом, как бонус-треки, а не выпущены отдельным мини-альбомом, как было недавно с Nil Recurring?
Правильно, причиной тому наши мысли о том, что эти композиции очень хороши и если бы мы выпустили их позже отдельным мини-альбомом, неизбежно они никогда не привлекли бы такого же внимания. Мини-альбом никогда не продается такими же тиражами, как полноценный альбом. Альбом выглядит, словно серьёзное заявление, все промо-акции уйдут на альбом. Альбом достигнет большего количества людей. Это один из выводов, который мы сделали, выпустив Nil Recurring, потому что мы думали, что те песни так же сильны, как песни с альбома, но получилось, что мы не продали даже близкого числа копий мини-альбома к числу проданных копий Fear of a Blank Planet, который был продан в количестве около 180.000 копий, тогда как Nil Recurring — около 50.000 копий. Просто потому что это мини-альбомы, и потому что они появляются в продаже позже альбома и все промо-акции уже закончены, покупаются они только лишь поклонниками. А большинство людей пропускают этот релиз. И, будучи прагматично настроенными, в этот раз, мы подумали: «Давайте-ка поместим их на альбом». Потому что нам казалось, что эти песни действительно хороши. Они не связаны с основным песенным циклом, но если тебе хочется продолжения книжной антологии, они выглядят как короткие истории. На первом диске у тебя роман, но также тебя ждут отличные от него короткие истории на втором диске. И я думаю, что эти песни просто сильны не меньше, чем центральная композиция. Они просто, по непонятной причине, не смотрелись вместе с центральной композицией. Они отличаются друг от друга при прослушивании. Поэтому, отвечая на твой вопрос, потому что мы хотели подарить эти песни тем же людям, которые купят наш студийный альбом.
Но ведь вас не понуждали выпускать «серьёзный» двойной альбом?
Не ради этого. В конце концов, музыка, которую мы продюсировали, осталась продюсированной нами музыкой. Это около 75 минут музыки. Мы могли бы поместить все на один диск. Я не хотел этого делать по тем причинам, о которых мы говорили выше. Мы могли бы вернуться в студию и начать записывать новые песни, но все это было бы лишь ради их количества. А музыка никогда не должна записываться ради этого. Ты не записываешь музыку для отметки. Ты записываешь музыку, поскольку она приходит к тебе, ты не записываешь музыку ради количества. Некоторые люди, правда, поступают таким образом, но мы так не работаем. Мы работаем очень много и продюсируем так много музыки. Такое есть. Теперь мы нашли лучший способ для того, чтобы преподнести эту музыку. Полноценный альбом и мини-альбом, или роман и короткие истории — так было задумано.
Песня, которая показалась мне наиболее выделяющейся, это Bonnie the Cat. Особенно потому, что, читая название этой песни, представляешь себе, что сама песня должна быть очень милой, но она оказывается очень грозной. Что скажешь по поводу нее?
Она была названа в честь кошки, что живет в студии. Название никак не получится связать с музыкой. Вообще так получается, это присуще всем группам, когда вы работаете над композициями, у вас есть рабочее название для них. Например, когда я работал с Opeth, все их демо-отрывки носили названия, наподобие Led Zeppelin и Tool. Они носили такие названия, поскольку эти отрывки напоминали им звучание той или иной группы. До написания стихов все наши рабочие записи носили рабочие названия. Некоторые из них были порнографического характера, другие носили названия групп, с звучанием которых они ассоциировались. Этот трек был назван в честь кота, живущего в студии, Бонни. И мне просто понравилось это название. Я думал, что просто действительно странно назвать этот очень мрачный трек Bonnie the Cat. Звучит как имя супер-героя, Bonnie the Cat. Это очень милая кошка, так что нам понравилась идея, назвать песню в честь кошки.
Звучит он не мило...
Нет, не мило. Но мне так нравится. Мне всегда нравилась подобная ирония. Я очень порочен в этом смысле.
В каких форматах будет издан новый альбом?
В правильных! Обычный двойной CD. Специальное издание, которое будет сногсшибательным. Ты видел специальное издание моего сольного альбома?
Да, видел...
Оно похоже на то издание, но только гораздо больше. Оно включает 120-страничный буклет с фотографиями и стихами, а также три диска. Два аудио диска и DVD с пятиканальным звуком. Также там есть еще один буклет с рисунками художника из Германии, который интерпретировал The Incident в изумительные рисунки, очень сильные, полные страсти, рисунки. Оба буклета обязательно упакованы в твердую коробку, так же красиво оформленную. Это специальное издание. И еще планируется выпустить альбом на двойном виниле, который также будет содержать отличный от CD буклет, состоящий из трех раздельных отделений, каждое из которых расположено в прозрачном чехле с названиями песен, выгравированных на нем белым цветом. Напоминает оформление первого издания альбома Lightbulb Sun, выпущенного несколько лет назад. Такие три издания.
DVD-audio версия появится в продаже вне специального издания?
Появится, но позже. Получается, как в свое время было с Blank Planet: сначала выйдет специальное издание с DVD-Audio версией альбома, а затем мы, возможно, выпустим расширенный вариант для продажи посредством заказа по электронной почте.
Некоторые люди высказывали мнение, что специальное издание, возможно, очень красиво оформлено, но у них нет лишних 106 долларов для его покупки.
Это так сильно дорого? Сколько он стоит?!
106 долларов...
106 долларов?! Это включая пред-заказ? Вау... это дорого. Я не знал, что он будет стоить так дорого.
Да, много шума на форумах по этому поводу...
Так всегда происходит. Я помню, когда я выпустил специальное издание моего сольного альбома, люди были в бешенстве от его стоимости. А он стоил 34 фунта плюс пред-заказ. Но они все замолкли, когда взглянули на него, когда поняли, что именно они приобретали. Производство каждого из тех экземпляров стоило мне 30 евро. К несчастью, вместе со специальным оформлением произвести этот продукт стоит очень много денег. Я думаю, это стоит того. И говоря, как коллекционер, если есть нечто действительно особенное... я имею в виду, я покупаю все эти специальные издания. Sigur Ros, который стоил около сотни долларов, а это была просто книга с двумя дисками. Но я не жалел о потраченных деньгах, поскольку я знал, что покупаю ценную вещь на всю жизнь. Но я знаю, что у каждого есть деньги и, это печально, но реальность состоит в том, что довольно дорого производить подобные альбомы. Действительно дорого. С хорошо запакованной коробкой, еще одним буклетом, слипкейсом, тремя дисками... Возможно, его стоимость оправдывает вложенные силы. Я полагаю, такое производство стоит довольно дорого. Но я не подозревал, что стоимость была настолько высокой. Но, знаешь, в конце концов, фирмы грамзаписи также зарабатывают деньги. Полагаю, они, возможно, выставили честную сумму, что стоило им производство этого издания. Я представляю, что им это будет стоить, по меньшей мере, от 50 до 60 долларов, в любом случае. Я приношу извинения за их неспособность удержать цены, но это жизнь, к сожалению.
Последний личный вопрос. Одна вещь, которой я удивлялся и о которой спорил долгое время. Что это за 60-тонный ангел, который падает на землю («60 ton angel that falls to the earth») в песне Trains?
60-тонный ангел это поезд! Я не знаю, сколько он в действительности весит, я просто предположил. 60 тонн звучало правдоподобно. Я думаю это поезд... прошло много времени с момента написания этой песни. Идея заключается в том, что поезд — это, своего рода, ангельское небесное тело, пришедшее на землю. Романтично, что этот поезд падает с небес... я думаю. Прошло много времени. Иногда я забываю, что я имел в виду, когда писал те или иные стихи. Но я точно уверен, что имел в виду именно поезд.